78 - Страница 52

Риту всегда смешило, как он хмурит лоб, стараясь уловить все оттенки смысла. В отличие от нее Андрею совсем не давались языки.

Были сумерки. Рита читала, а Андрей рисовал.

Он всегда очень забавно сердился, когда она пыталась заглянуть в незаконченный рисунок, но этим утром она подсмотрела, что в доме скоро появится еще один белый дракон, парящий над островерхими крышами старого города. От его брони будут отскакивать стрелы, его победная песня станет разгонять тучи, и — как у всех драконов, нарисованных Андреем в последнее время, — у него будут огромные зеленые глаза, которые Рита так часто видела в зеркале.

Она испугалась сразу. Наверное, Андрей еще ничего не почувствовал сам, как она уже испугалась.

Потом он встал. Пошел к двери. Вернулся. Начал складывать карандаши. Не закончил. Вышел. Опять вернулся. Сел на стул. Встал. Прошел по комнате. Пробормотал что-то, уткнув губы в ладони — кажется, «ох, как невовремя». Опять встал. Подошел к Рите. Поцеловал ее в лоб.

И тут она закричала.

— Андрей!

Ее трясло. Этот поцелуй, охвативший еще раньше озноб, и непонятно откуда взявшееся, но разлитое вокруг отчаяние, плюс полное непонимание происходящего, когда ничего кажется не происходит, выворачивали ее наизнанку.

Это потом она научилась не бояться. Научилась чувствовать, когда Андрей нервничает просто так, а когда к приходу очередного гостя. Научилась ждать — иногда часы, а иногда недели — когда Андрей уходил с ними. Она мному потом научилась, но в тот первый раз ей было жутко.

Андрей стоял рядом с Ритой и гладил ей волосы. Так гладят ребенка, которого хотят успокоить. Так гладил ее папа, которого она так и не отучилась вспоминать по несколько раз день. Как ветер с теплого моря, на которое — она вдруг почему-то поняла это совсем отчетливо — они никогда с Андреем не съездят. Рита заплакала.

— Андрюшенька, Андрюша…

— Все нормально, Маргаритка моя. Все нормально.

— Что происходит, родной мой?

— Все нормально.

— Мне страшно.

— Я знаю, любимая. Я знаю.

— Андрюшенька…

— Все нормально. Не бойся.

— Мне холодно.

— Не бойся.

— Мне страшно.

— Я здесь. Я с тобой.

— Что это?

— Ничего. Совсем ничего.

— Почему же так холодно?

— Скоро придет один человек.

— Какой человек?

— Я не знаю.

— Андрей, я не понимаю.

— Я знаю, милая. Я знаю. Я вернусь и все тебе объясню.

— Вернешься? Разве ты куда-то уходишь?

— Увы.

— Но почему?

— Так надо.

— Кому надо? Как ты оставишь меня одну?

— Так правда надо.

— Но я не хочу оставаться одна.

— В доме четыре дракона. Они защитят тебя.

— От кого?

— Да нет, ни от кого. Никто не нападет.

— Я не хочу чтобы ты уходил.

— И я не хочу уходить.

— Но почему тогда?

— Потому что есть вещи, которые сильнее наших желаний.

— Даже моих?

— Даже моих.

Рита еще продолжала плакать, но понимала уже, что все будет правильно. Он уйдет, а она будет ждать, а потом он обязательно вернется и опять уйдет, и она опять будет ждать, коротать вечера с акварельными драконами. Ждать. До изнеможения. До крови из носа. До возвращения. До конца их дней.

И тогда Рита успокоилась.

* * *

Тот первый гость пришел лишь на следующее утро. Высокий черноволосый мужчина с обветренным лицом и острыми глазами стоял в дверях и молча смотрел на Андрея. Охрана ждала у машин на улице. Андрей тоже молчал. Рита вдруг подумала, что для уличного художника у Андрея слишком сильные руки и слишком плавные движения, больше подходящие борцу, а перестав сутулиться, он стал вдруг и выше и шире в плечах.

— Здравствуй, Проводник, — наконец, выдавил гость

— Здравствуй, Гость.

— Можешь звать меня Князь.

— Как скажешь, Князь. А меня зовут Андреем.

— Ты знаешь, кто я?

— Достаточно, если ты это знаешь.

— Что?

— Достаточно, если ты сам знаешь, кто ты такой.

— Не надо шутить со мной.

— Я не шучу. Это ведь ты пришел ко мне.

— Ты прав, это я пришел к тебе. И ты сделаешь то, что зачем я пришел?

— Я ничего не делаю, Князь. Я просто иду с тобой до места, где случается то, что должно случиться.

— Отлично. Тогда покажи мне дорогу, и я дойду сам.

— Я не знаю дороги. Ее знаешь ты.

— Ну и за что же тогда я плачу тебе?

— Тебе сказали, что придется заплатить мне?

— Да.

— Как странно, Князь. Гости почти никогда не платят мне. Даже если проводят в доме несколько дней, а кто-то недель. Но с тобой я бы хотел отправиться прямо сейчас.

— Мне сказали, что за все приходится платить.

— Ах, вот что. Ну, уверен, что ты знал это и прежде.

— Ты хитришь, Проводник.

— Нет, Князь, я никогда не обманываю тех, кто приходит ко мне. Довольно, что они обманывают себя сами.

Гость смотрел на Андрея и о чем-то думал. Власть и сила, не привыкшая к даже малейшему проявлению несогласия, еще кипели в нем. Рите показалось на мгновенье, что сейчас он кликнет охрану, и та бросится на Андрея, станет рвать его как стая голодных псов.

— Это бессмысленно, Князь! — покачал головой Андрей. — Твоих людей много, и мне придется их убивать. Но зачем? Ты ведь пришел не за этим. У тебя есть дорога, но ты не умеешь по ней идти. Я могу провести тебя, но не имею своей. При чем же тут кто-то еще?

И Рита поняла, а точнее увидела, как гость физически ощущает, что здесь и сейчас Проводник действительно избавится от любого, кто помешает ему. Что же будет, если она окликнет его? Ей стало так страшно, что она громко позвала: